26.10.2019

Язык и карьера. Учить или не учить?

Язык и карьера. Учить или не учить?
Сергей Гладышев, психолог.

На современном кадровом рынке спрос на персонал со знанием иностранных языков намного перекрывает предложение. Растущие потребности зарубежных компаний приводят к тому, что зарплаты у их рядовых сотрудников оказываются очень высокими. Фактически за один и тот же труд в иностранной фирме платят в два-три раза больше, чем в российской. Например, зарплата начинающего бухгалтера с хорошим образованием на обычном предприятии составляет 400-500 у. е. Тот же специалист, свободно владеющий востребованным языком, в зарубежной фирме может рассчитывать на оклад от 1 до 2 тыс. у. е.
Подобная ситуация в России сложилась достаточно давно и не меняется на протяжении последних полутора десятилетий. Лишь в 1998-1999 годах обстановка немного выравнивалась. В настоящее время активность иностранных компаний в России с каждым годом растет, что не позволяет предполагать каких-либо изменений в состоянии рынка труда. И это делает знание языков самым важным фактором карьерного успеха, поскольку ни одно деловое качество не ускоряет продвижение по служебной лестнице столь значительно.
Россия – страна парадоксов
Любой человек, знакомый с законами общественного развития, придет в недоумение, столкнувшись с описанной выше картиной. В стране с рыночной экономикой подобный перекос невозможен, поскольку действуют естественные механизмы выравнивания спроса и предложения. Ведь любой здравомыслящий человек, обнаружив, что его товар (в данном случае — профессиональные знания), если он будет красиво упакован (читай – дополнен знанием иностранного языка), готовы купить в два раза дороже, обязательно постарается этим воспользоваться. В итоге за пару лет должно резко повыситься число специалистов, владеющих языками. Но ничего подобного не происходит. Россияне по каким-то причинам не кидаются массово в учебные лингвистические центры. Попытка проанализировать инертность нашего населения перед лицом возможности получить высокооплачиваемую работу подводит нас к пониманию очень простых вещей.
Как кадровики пилят сук, на котором сидят
Чтобы потенциальные сотрудники оказались заинтересованы в профессиональном обучении, им необходимо послать четкое оповещение. Вроде такого: «Господа! Выучив английский язык, вы сможете повысить свою зарплату в два-три раза». Сообщения подобного рода можно извлечь из СМИ (автор надеется, что данная статья будет воспринята читателем именно так). Это же послание, но в завуалированной форме, содержат объявления о найме. Достаточно сравнить зарплаты, предлагаемые кандидатам на сопоставимые должности со знанием иностранного языка и без оного. Все вроде бы просто. Но не для нас. Дело в том, что российские кадровики за последнее десятилетие взяли себе за правило объявления о вакансиях с требованием владения иностранным языком размещать в информационном пространстве именно на этом языке. Таким образом они решают тактическую задачу — отсекают докучливый поток резюме безъязыких специалистов. Включается что-то вроде механизма самофильтрации — объявление сможет прочесть лишь тот, для кого оно предназначено. Но при этом недальновидные администраторы забывают о стратегической задаче — побуждении возможных работников к профессиональному обучению. В итоге все те, кто мог бы через год-другой занятий устранить дефицит специалистов, остаются в неведении. В этом проявляется характерная особенность российской деловой культуры — еще очень мало наших менеджеров в своей работе ориентируются на дальнюю перспективу, большинство сосредоточены на решении сиюминутных задач.
Когда и хочется, и боязно...
Кроме того, сбой компенсирующего механизма происходит на этапе принятия людьми решения об изучении иностранного языка. То есть некоторое количество граждан, каким-то образом узнавших о существовании шанса получить высокооплачиваемую работу, по разным причинам отказываются от такого варианта своей профессиональной судьбы. В значительной степени это происходит благодаря некоторым характерным для нашего населения ложным стереотипам.
Среди них стоит особо выделить такие, как:
синдром великодержавной спеси, когда определенная часть гордых "Великороссов» отказывается учить чужой язык на основе установки: «Пусть лучше они учат русский, нам перед ними прогибаться не пристало». В этом мы не одиноки — крайней степенью языкового нигилизма страдают американцы и японцы, знаменитые своей надменностью-по отношению костальному миру. А вот Западная Европа в силу своей исторической полифонии относится к данному вопросу совсем иначе;
• возрастные предубеждения. В советское время государственная система профориентации позволяла людям учить иные языки только в молодости, на основе проявившихся в детстве способностей. Если же в школьные годы человек не успевал освоить чужое наречие, впоследствии у него было мало возможностей наверстать упущенное. К тому же характерная для тоталитарных обществ закрытость различных государственных структур препятствовала свободному переходу специалистов из одной организации в другую. И хотя сейчас вроде бы подобные преграды исчезли, убеждение, что иностранные языки можно учить только в детстве, глубоко укоренилось в общественном сознании. Под эту языковую пассивность сегодня подводят другие теоретические обоснования. Одни ссылаются на свои низкие способности к языкам, другие повторяют ошибочное мнение о чрезвычайно низкой обучаемости в зрелом возрасте в силу особенностей мозга взрослого человека. Все эти причины, как правило, надуманные. Но чтобы развеять предубеждения широких масс, необходимо не один год проводить ликбез, постепенно формируя иное отношение к данному аспекту профессионального обучения, Людям надо объяснять, что низкая обучаемость взрослых часто обусловлена тем, что они просто растренировали свои мозги, перестав учиться после получения диплома. Вот и попадают такие жертвы предрассудков в замкнутый круг: они не решаются учиться из-за плохой обучаемости, а обучаемость низка из-за того, что они давно уже ничему не учились.
Стартуют многие, но до финиша добираются единицы
Российский рынок труда, может, и пришел бы в равновесие, если бы все, кто начал учить иностранный язык, довели дело до уровня свободного владения им. Ведь знание языка на среднем уровне поможет разве что получить работу в некоторых российских компаниях, где это скорее запасное условие. В последнем случае уровень владения языком проверяют редко, а серьезно прибавить зарплату за него готовы еще реже. Практики использования языка на таких рабочих местах обычно чрезвычайно мало, из-за чего данный деловой навык можно быстро утратить, не поддерживая его искусственно регулярными занятиями.
Если же вы намерены получить интересную работу в иностранной компании, будьте добры владеть языком свободно. И это ни в коем случае не блажь, а специфика деятельности, Во-первых, только что принятого в иностранную компанию сотрудника первым делом начинают интенсивно учить — либо за рубежом, либо в России, но силами заезжих корпоративных тренеров, Естественно, учеба проходит на рабочем языке компании, который очень редко быва-'ет русским. Во-вторых, деловую документацию в зарубежных фирмах практически всегда ведут на иностранном языке, даже если вокруг вас — только соотечественники. В-третьих, то небольшое число иностранцев, работающих в российских филиалах международных компаний, а также люди, приезжающие в Россию в командировки, не должны в общении с вами испытывать каких-либо лингвистических затруднений. Все это заставляет службы персонала соответствующих организаций игнорировать любой уровень знания претендентами языка, кроме свободного. И почему-то именно это оказывается камнем преткновения для многих россиян, взявшихся учить чужой язык, При этом, поступая в вуз, они практически всегда доводят дело до логического конца — получения диплома. Но в овладении иностранным языком нет четко обозначенного финиша, который тянул бы к себе как магнитом. Из-за этого очень многие преждевременно сходят с дистанции, удовлетворившись средним уровнем.
На основании всего вышеизложенного было бы естественно призвать читателей бросить всю пустопорожнюю суету и сосредоточиться на обучении востребованным языкам, чтобы снять «жирные сливки» зарплат, хронически не находящие своего «едока». Но знание законов общественного развития заставляет автора испытывать некоторые сомнения. Дело в том, что если обучение станет массовым, то высокие оклады на рядовых позициях неизбежно понизятся, поскольку резкое увеличение предложения уравновесит спрос. Однако парадоксальность ситуации заключена в том, что выигрывают в ней менее грамотные. Те, кто не понимает механизмов компенсирующего роста предложения, спокойно и настойчиво овладева ют знаниями.
Избыточно умные рассуждают, что, мол, через год-другой зарплаты все равно упадут, следовательно, нет смысла тратить на учебу время, силы и средства. В итоге новых специалистов со знанием иностранных языков после очередного цикла обучения оказывается не так много, чтобы серьезно уменьшить оклады. Таким образом, ситуация не меняется, а многие способные люди сталкиваются с последствиями «горя от ума». Так что лучше не ломать голову над моделированием ситуации, а просто начинать учить незнакомые слова.